Читаю у С.И. Фуделя такие слова: "Отца Дмитрия Крючкова знакомые звали "садовник", так как, отойдя от церковного служения в эпоху 30-х годов, он действительно работал несколько лет садовником в каком-то высоком учреждении. Поскольку он одновременно оставался духовным сыном и "послушником" отца Серафима (Битюгова), эта его садовническая работа не спасла от переезда в 1946 году в Сибирь. Там я его и узнал. Это был человек некнижный и в каком-то смысле мирской. Он любил выпить немного водки и много курил. Но он был человек прямой, нелукавой веры. Помню один его рассказ. Еще до отхода от служения он страдал невыносимыми головными болями, доходившими почти до потери сознания. Однажды такая боль началась во время торжественной соборной службы в московском храме. Шла всенощная перед праздником преподобного Серафима, и все служащие священники -их было много- стояли парами на середине храма перед образом преподобного. "И тут я почувствовал, - рассказал мне отец Дмитрий, -что больше терпеть не могу. Я вдруг вышел из своего ряда под удивленные взгляды своих сослужителей, подошел к горящей лампаде, опустил в нее палец и помазал им лоб. Боль прошла ту же секунду, пока я еще мазал, и опять встал на свое место. С тех пор болезнь не возвращалась".
Тут удивительно не столько чудо, сколько прямая связь с прямой верой, не побоявшейся себя обнаружить, не думающей о нарушении общественного благочиния или приличия. Только исповедничество веры, в том числе и такое, какое совершил отец Дмитрий, может спасти и человека, и мир".
